Роман: Изначально речь шла о том, чтобы "Трамплин" был издание для молодежи, но потом мы выяснили, что минимум половина аудитории — это люди до 25 до 45 лет, а были еще и люди других возрастов. В итоге мы пришли к пониманию, что наша аудитория — это люди, которым интересно, что происходит в Омске хорошего, классного, которым хочется узнать о каких-то интересных людях. Вообще, когда "Трамплин" запускался, мы пришли к пониманию, что порядка 30% омичей в принципе не потребляют контент локальных медиа. В том числе из-за того, что им не интересна повестка, которую они предлагают. И "Трамплин" постарался дать другую повестку, другой формат. И, как мне кажется, часть аудитории за это нас и ценила.

Что касается количественных показателей, то нас точно читало несколько десятков тысяч человек. Не 90 тысяч, конечно, но и не 10 — где-то посередине. На сайт к нам заходили ежемесячно 15-17-20 тысяч человек. В телеге у нас было порядка 900 подписчиков, но ежемесячные охваты — под 50-60 тысяч. Еще ВКонтакте и Инстаграм. Но я думаю, что часть аудитории про нас не узнала, мы не дошли до максимальной точки аудитории, которой был бы интересен контент "Трамплина". У нас была задача — достучаться до максимально широкой аудитории, донести позицию, что всё зависит от тебя самого, что в Омске тоже можно жить, учиться, развиваться.

Роман: Я не думаю, что задача медиа — кого-то убеждать. Задача медиа — давать информацию, а уже человек сам решает, что с ней делать. Ну, хорошо же, когда у человека есть выбор. И чем больше этот выбор, тем лучше. Нам показалось, что как раз вот такого медиа Омску не хватает. И то, что проект вызвал интерес, и те отклики, которые мы получали и получаем, говорят о том, что людям это откликнулось.

Роман: На самом деле, я пришел в проект буквально через пару месяцев после запуска, поэтому я не ломал и не переделывал редакционную политику, которая сформировалась и уже была как-то осмыслена. В целом она мне отозвалась. Я точно уверен, что та информационная картинка, которая есть вокруг Омска, не соответствует действительности. Да, у города, конечно, есть и свои минусы — с этим никто не спорит. Но у него, несомненно, есть плюсы. Поэтому нам хотелось дать эту картинку людям: чтобы они посмотрели нашими глазами на город.

Роман: Я думаю, тут было несколько факторов. С одной стороны, конечно, постоянные информационные войны: то, что у нас губернатор с мэрами воевал, — сказались на местной повестке. С другой стороны, даже когда уже этого не было, появился феномен омских заголовков. Федеральные СМИ пересказывали омские новости, в основном, с какими-то негативными сюжетами, и, кажется, местные СМИ стали специализироваться на этом. Многие накручивали в заголовках, которые "заходили" аудитории. И потом, у горожан, которые, может быть, особо не видели жизнь в других городах, сформировалось такое восприятие Омска. На самом деле, мне кажется, в любой крупный город можно приехать, погулять неделю и влюбиться в него, а потом, если там поживёшь какое-то время, уже увидеть недостатки. Вот поэтому у омичей такое странное впечатление о своем городе. А еще надо уметь рассказывать о своем городе. Я разговаривал для подкаста "Мастеров" с человеком из Петербурга, и он мне говорит: "А мне охота приехать к вам". Хотя до этого у него была в голове картинка про Омск на основе бесконечных сумасшедших новостных заголовков.

Роман: Слушай ну, конечно, у нас было понимание, что мы не наберём с таким форматом и такими темами ту же аудиторию, что набирают другие СМИ. И первыми мы Liveinternet не станем. Но это не значит, что тебе не надо работать на ту аудиторию, которой откликается та повестка, которую ты создаёшь. Просто твой проект с такой повесткой имеет какой-то порог аудитории.

Роман: Это больная тема, потому что какая-то цифра у него в голове сложилась: что должна быть аудитория в 300 тысяч человек. И я ему, в принципе, все время, что работал в "Трамплине", говорил, что она нереальная, что нет в Омске столько людей, которым была бы интересна повестка "Трамплина".

Роман: Ага.

Роман: Ну, классическому СМИ со всеми трэшовыми темами такую аудиторию собрать, наверное, было бы возможно — при должном финансировании, при мощной команде. А "Трамплину" — нет. И мы все пытались убедить его, что надо на другие цифры ориентироваться — и как раз задачей исследования, которое мы запустили перед моим уходом, было определиться с этим окончательно. Понять, сколько живых читателей у нас, пусть с определённой погрешностью и дальше уже идти к тому, чтобы определить планку аудитории, которую можно достигнуть, и к этому идти определёнными шагами.

Роман: Это он сам вычислил, он же математик. И вот он посчитал: количество населения в городе, за вычетом стариков и младенцев. И вот у него было ощущение, что хотя бы раз в месяц каждый омич трудоспособного возраста должен зайти на "Трамплин", что-то там интересное для себя найти. Но я всегда ему говорил, что отношусь к этим расчётам с большим сомнением. Потому что есть средний омич, человек, который работает на производстве, например, он приходит уставший с работы, выпивает пиво, смотрит хоккей, ему вообще не интересно, что в городе происходит. Ну, не те интересы, не вполне совпадают с той повесткой, которую мы предлагаем читателям. И это нормально. В этом ничего страшного нет.

Слушай ну, зачем утрировать? Я не говорю, что среди тех людей, которые это делают всем не интересно, но каким-то какой-то категории неинтересно.

Роман: Как раз это, наверное, и одна из основных проблем. Почему, видимо, общий язык не удалось окончательно найти — когда из проекта ушла его создатель Анна Косьяненко, стали появляться между нами и Капустиным различные кураторы, и мы с ним стали редко видеться и общаться. Я ему об этом сказал, когда было принято решение о моём уходе — что это кажется проблемой, когда между редакцией и учредителем какие-то люди находятся и искажают коммуникацию. Было некое подобие совета директоров, но он собирался раза два: в первый раз были поставлены задачи, а второй раз проверили, насколько они были выполнены. В голове учредителя созрело, что надо что-то менять, и мне кажется, что если бы мы общались в каком-то формате хотя бы раз в месяц, всё было бы по-другому и мы в конце концов друг друга услышали бы. Он ответил: да, вот сейчас с новым редактором мы будем общаться напрямую, без посредников. Как-то странно: почему со мной такого диалога не было? Как бы немножко обидно, что мне такой возможности не дали.

Роман: Не соглашусь, что известных журналистов совсем не было. А Наташа Калинина? А Лера Лобанова? Я никого не брал из каких-то других омских СМИ еще и потому, что уже были истории в Омске, когда в других СМИ пытались собрать "звёздный" коллектив. Мне казалось, что нам лучше брать, условно, студентов с горящими глазами, которых проще с нуля попробовать обучить, чем кого-то переучивать уже в сознательном возрасте, с уже сформированными взглядами. Да, у нас были неплохие гонорары, хорошая подработка для студентов, плюс в виде свободного графика и интересного коллектива с общими ценностями. Но при этом не было "соцпакета" какого-то: отпускных, больничных, — а людям с каким-то журналистским опытом хотелось, наверное, больше стабильности.

Николай: Я вот попал в "Трамплин" благодаря еще одному своему проекту "Не Мэр Омска". Меня вдохновил Даниил Баев, автор телеграм-канала "Если бы я был главой дептранса" — он теперь эмигрировал в Тель-Авив и рассказывает об урбанистике в Израиле. И я читал его канал и думал, что хочу делать что-то такое же. Я много общался с Аней Косьяненко, обсуждали с ней, что я бы мог написать для "Трамплина". В какой-то момент отправили меня на конфест Челябинского урбаниста с условием, что я напишу репортаж ""Трамплин" путешествует в Челябинск", дали в наставники журналистку Женю Студенихину. Потом я помогал Ане собирать информацию о городских событиях — и с этого пошло сотрудничество с "Трамплином". Я вот по образованию айтишник, мне просто в какой-то момент понравилась писать про город.

Роман: На самом деле, у каждого какая-то отдельная история попадания в "Трамплин". Но в общем-то, у меня простой метод: я никому не отказывал, даже человеку без опыта, которому хотелось попробовать поработать у нас. Встречался с ним, пытался понять, что это за человек, что он умеет, чего он хочет. Я и сейчас того же метода придерживаюсь. Когда мы объявили, что будем делать вместе "Не Журнал", нам начали поступать отклики — и мы с удовольствием с этими ребятами пообщаемся, встретимся и будем надеяться, что будем друг другу полезны. То есть это прикольно, что люди нам пишут, хотя знают, что мы сейчас не готовы вообще нисколько им платить. Но им хочется приобрести опыт. Они видели, что мы делали в "Трамплине" и им это откликается, и они желают попасть в нашу команду. Это приятно.

Роман: Их, на самом деле, сложно сформулировать вербально. У нас была редполитика и подбирались люди, близкие друг другу по духу, которые любят свой город. Они хотели рассказывать о людях, имели уважение к коллективу, к продукту, к спикерам. У нас была химия, которая чувствовалось. Мы сейчас пытаемся в "Не Журнале" эти принципы и ценности оставить — пусть и под другим под названием, может быть, с какой-то новой подачей, но оставить общую линию. Понимаешь, в "Трамплине" я почувствовал вкус другой журналистики. Это вкус такого крутого дела, от которого вы вместе кайфуете, которое вам приносит удовольствие, когда каждый пытается что-то своё хорошее приобрести, и на выходе получается то, что вам нравится.

Николай: Знаешь, когда приходишь в клуб, там играет совершенно разная музыка, но если ты поймал вайб, тебе пофиг, что именно сейчас звучит. Вот и здесь — мне пофиг, кому сколько лет в редакции, у кого есть журналистское образование, у кого нет, у кого какие политические или религиозные взгляды, — если мне просто кайфово с людьми общаться на разные темы. В редакции все считали друг друга равными — вот это меня больше всего привлекло. Главное — это горизонтальные связи — идея, которую Аня Косьяненко заложила в команду.

Роман: Я думаю, все-таки нет. Конечно, мы что-то сохраним из "Трамплина". Даже, возможно, какие-то рубрики — но, во-первых, мы хотим их апгрейдить, а во-вторых, мы думаем над новыми вещами. Полагаю, у нас формат публикаций будет покороче — на "Трамплинине" были очень длинные тексты. Плюс команда всё равно где-то обновится, у новых людей, которые в "Трамплине" не работали, наверняка, будут свои идеи. У нас пока была одна онлайн-встреча, где мы просто мазками прошлись по тому, что нам стоит делать, а в ближайшее время нам надо собраться, долго-долго посидеть и подумать, как нам по-новому работать.

Николай: Да, пока есть понимание, что такое "Не Журнал" и каким был "Трамплин" — и есть желание не навредить "Не Журналу", перестраивая его в "трамплиновскую" сторону. Всё-таки "Не Журнал" был изначально таким фастфуд-медиа, где можно было найти штуки про досуг и сразу перейти к "действию". Его нужно правильно дополнить "трамплиновским" вдохновением, культурой, интервью и героями. Как мне кажется, это будет больше про действия — здесь и сейчас. Но это мы будем решать уже всей командой.

Николай: Женя Студенихина как-то показала мне томский "Постер" и сказала, что никто в Омске не делает афишу, где будут тусовки. Я такой: "А в смысле — никто не делает? Почему так?" Посмотрел, какая афиша у "Трамплина", и понял, что я могу сделать гораздо лучше — фишку, которой пользовался бы и я сам, и мой круг общения. Сначала это был формат для инстаграм-аккаунта "Не Мэр Омска", потом мы объединились с несколькими ребятами, в том числе, из "Трамплина", и начали делать "Не Журнал". Решили, что можно делать актуалочку, развивать форматы, добавить юмора. Например, мы хотели сделать материал, какая маршрутка самая забитая в час-пик, и мы хотели перечислить в этой подборке номера всех маршрутов.

Роман: Вообще, когда Коля начал делать "Не Журнал", у нас был разговор про конфликт интересов. Какой-то более конфликтный человек на моём месте, и правда, какие-то претензии предъявил. Но я просто с Колей пообщался и постарался понять, почему он хочет параллельно что-то реализовывать, понял его интерес в этом, и мы договорились, что у "Трамплина", скажем так, будет "право первой ночи" по отношению к некоторым темам. И, знаешь, в какой-то степени "Не Журнал" стал "кадровым агентством" для "Трамплина" — то есть некоторые ребята, которые начинали писать там, потом попадали в "Трамплин". Я вообще сторонник того, чтобы "расцветали сто цветов". У людей в редакции могут быть разные интересы. И, наверное, прикольно, когда они какие-то свои проекты делают, если это не в ущерб основному месту работы. А в итоге получилось, что "Не Журнал" — это отдельный проект со своей аудиторией и своим брендом, и нам теперь будет проще с ним работать.

Николай: Вот я помню, как в какой-то момент появилась фраза "конфликт интересов" и меня это задело, потому что я вообще не видел никакого конфликта интересов. Но я был неправ, что не обсудил момент появления другого медиа с Ромой и командой. Это правда. Ну, потому что у меня не было опыта, и я не знал, что такие вещи надо обсуждать. Я, кстати, тогда хотел сделать футболку с принтом "Нет конфликта интересов" — такая локальная "не-журнальская" шутка. А сейчас получается, что мы стали площадкой, которая радостно принимает всю команду, которую я очень сильно люблю, которой очень сильно дорожу. Поэтому в день, когда ребята ушли вслед за Ромой из "Трамплина", я сразу написал: "Мы будем рады видеть всех в "Не Журнале"". Вот я удивился, когда так много людей откликнулось.

Роман: Я вот знаю, что в некоторых омских СМИ даже авторов не подписывают, чтобы они себе имя не сделали и чтобы их тут же не захотели схантить. Мне кажется, это очень странный подход. Да, я понимаю, что хочется сохранить для себя людей. Но мне прикольно, когда люди из твоей команды развиваются, когда есть какая-то свобода, и они это ценят, на самом деле. Я просто старался замечать в людях какой-то потенциал и использовать его на благо проекта, но при этом не душить их порывы, а позволять им параллельно развивать свой личный бренд.

Это, кстати, то, чего мне самому всегда недоставало: я слишком много всегда вкладывал сил во всех местах своей работы в контент, а не в свою личную раскрутку. Хотя понятно, что медиасфере Омска меня знают, но просто за счёт моей активности в тусовке.

А вообще просто было классно, что мы друг друга слушали, друг у друга учились. Я чему-то учил ребят, ребята чему-то учили меня. Я помню, что на старте проекта, когда я только пришёл, у нас хороший текст вышел — он реально был хороший, с точки зрения фактуры, стиля. Я был доволен. А Женя Студенихина мне говорит: "Ром, это классный материал, но пойми, что есть такие люди, как я, которые за доли секунды принимают решение — читать материал или не читать — просто по тому, как он свёрстан, какая у него обложка, какие там фотографии внутри". И это для меня был хороший повод задуматься и перенастроить работу редакции, начали привлекать дизайнеров. Знаешь, я всегда думал о хороших заголовках и старался ребят научить их придумывать, а ребята меня научили думать еще и о том, как материал выглядит на сайте.

Роман: Не хочу подробно отвечать на этот вопрос, чтобы не выносить сор из избы. По поводу планов учредителя я могу только с чужих слов сказать: новые руководители устроили встречу с редакцией после моего ухода и объявили, что учредитель просит сделать ставку на аудиторию 35-50 лет. Они, скорее, хотят добавить какой-то экспертности в материалы. По тому, какие материалы там сейчас появляются, у меня есть ощущение, что "Трамплин" дрейфует в сторону более классического СМИ, с его плюсами и минусами. Что дальше? Конкуренция с уже существующими медиапроектами омскими, борьба за одну и ту же аудиторию, которая читает "Коммерческие вести" и "Новый Омск"? Или поддержание той аудитории, с которой "Трамплин" работал или до которой мы не успели достучаться?

Роман: Пока есть решение "будем делать". Есть уже понимание, кто хочет попробовать себя в этом проекте. Многие из тех, кто писал для "Трамплина", решили перейти в "Не Журнал". Сейчас будем встречаться с людьми, которые откликнулись наше предложение присоединиться к команде, будем обсуждать запуск.

Роман: Нет, пока все с кем мы общаемся, это люди, которые про творчество. Про деньги мы ни с кем переговоров не вели. Вообще, по-хорошему, наверное, надо на первом этапе хотя бы показать свой продукт. И тогда новому медиа, возможно, проще будет найти какого-то инвестора, спонсора, рекламодателей. Поэтому надо быть готовыми к тому, что как минимум какое-то время, а может быть, постоянно надо будет просто работать на энтузиазме. Я лично ищу работу в найме, которая бы мне позволила просто прокормить семью, а уже в свободное от неё время хочу заниматься "Не Журналом". Конечно, если бы именно за счёт "Не Журнала" получилось жить, это было бы замечательно. Но я пока настраиваю себя на то, что в ближайшее время это вряд ли это получится.

Николай: Да, пока точной определённости нет. Мы лишь в процессе создания новой редполитики и понимания того, что мы вообще будем делать, какие форматы у нас будут, что мы возьмём из "Трамплина", какие придумаем новые. Мы хотим точно сформулировать нашу целевую аудиторию, наши цели и сформулировать, кто мы вообще.

В общем мне кажется, сейчас это точно про творчество, не про деньги. Потому что сейчас у проекта денег нет и непонятно, когда они появятся, и вообще появятся ли они. Сейчас важно сделать акцент на других вещах. Хотя мне кажется, на самом деле, если очень долго делать работу бесплатно, в какой-то момент потенциальные инвесторы могут сказать: "Так у вас и так всё работает. Зачем нам в это инвестировать?"

Да, у нас есть какие-то идеи монетизации проекта, но непонятно, насколько это будет работать в Омске. В том понимании "Не Журнала", которое у нас формируется, возможно, это будет интересно для донатов, для каких-то еще форматов монетизации, для инвесторов — но пока непонятно, насколько. Вот поэтому я, как и Рома, ищу работу — потому что нужны какие-то деньги здесь и сейчас.

Роман: Нет, смотри, тут в чём проблема — мы же пока не понимаем, в каком объёме мы сможем выпускать материалы. Одно дело, когда людям оплачивали тексты, а другое дело, когда они будут это делать бесплатно. Надо со всеми пообщаться, понять, кто сколько может делать, определиться, какие всё-таки мы оставляем рубрики, от каких отказываемся? Это же всё требует обсуждения. Это важный момент. Одно дело, что был уже отработанный контент-план, с которым мы работали. Мы знали, сколько материалов у нас будет в месяц, можно было запланировать бюджет. А сейчас это всё надо пересматривать.

Ну, вот, у нас сейчас есть фотограф, который с нами готов работать. По видео пока непонятно — наверное, будем искать человека. Дизайнеры в команде, вроде, готовы. Журналисты есть. Надо просто определиться, кто чем будет заниматься. С инвесторами переговоров у нас пока е было — так что пока нельзя сказать, есть вообще такие люди в природе или, действительно, больше никому этого не надо. Хочется надеяться, что найдутся люди, у которых есть свободные средства, которые могут их инвестировать в проект. Спустя время, расскажем, дал нам что-то поход с шапкой по омским предпринимателям или нет.

Николай: Да, люди видели "Трамплин". Да, видели "Не Журнал". Но у нас нет желания делать второй "Трамплин" и продолжать делать такой же "Не Журнал" как раньше. Нам же хочется оставить все наши ключевые ценности, но попробовать запустить какие-то новые форматы, новые идеи и придумать что-то новое уникальное. И вот это всё в процессе показать инвесторам. Показать работающую команду и попросить на это денег, хочется прийти с какими-то кейсами.

Роман: Просто, смотри, тот же Святослав Николаевич Капустин как думал — что омичи могут, допустим, не пить кофе раз в месяц, экономить на этом 100-200-300 рублей и отправлять эти 300 рублей "Трамплину" — считай, бюджет собран. Либо, думал он, найдутся какие-то предприниматели, которые скажут: "Какое классное дело ты делаешь! А давай мы тоже тебе подкинем денег!" Я, честно говоря, сразу скептически относился к этой истории, в отличие от Ани Косьяненко. Тогда я считал, что донатов будет немного и не побегут какие-то другие люди вперёд ветра со своими деньгами помогать ему развивать проект.

Мне вообще кажется, что социальные издания, вроде "Трамплина" или "Не Журнала", о том, почему стоит любить свой город, должны делать администрации города и области. Вместо этого они выпускают "Вечерний Омск" и "Омскую правду".

Роман: Скорее у нас был новый подход, которого не было в Омске. Что у "Трамплина", что у "Не Журнала". Омская журналистика была в основном классической: новости, редкие спецпроекты, криминал, политика. В "Трамплине" был акцент на вдохновение, на позитивные и конструктивные вещи. В "Не Журнале" был подход на «действие», варианты куда сходить, чем заняться в свободное время.

Николай: Мне кажется, что не было спонсора, готового к тому, что проект будет убыточен.

Николай: Могут, но ты же сам знаешь, как долго медиа окупаются и как много надо вложить в это, чтобы медиа начало приносить доход. Будем тестировать разные средства монетизации, посмотрим, что из этого выйдет.

Роман: Я думаю, что "Трамплин" со временем, наверное, может как-то окупаться. У нас же были заявки от потенциальных рекламодателей. Но они интересовались, как правило, тем, сколько стоит у нас разместить пост в ВК, в Инстаграме, в телеге. Мы же хотели предложить рекламодателю какой-то красивый спецпроект. Который, наверное, дешевле 15-20 тысяч стоить не может. Но такие переговоры всегда заканчивались неудачей, потому что омский бизнес ограничен в рекламных бюджетах. Он привык к демпинговым ценам, знает, что на любом омском сайте поставят пост про него за три-пять тысяч рублей. Ну, понятно, что в его производство как раз особо не вкладываются.

У меня ощущение, что на самом деле омским СМИ не так важно, какая у тебя именно аудитория, а важен её размер. Все нацелены на Liveinternet, на Яндекс.Метрику — кто первый в Liveinternet, тот и король. А то, что у тебя при этом сомнительный сомнительный контент… Рекламодатели не очень внимательно анализируют трафик сайтов, на которых размещаются, не очень внимательно смотрят, а какая там доля омских читателей, а какие там материалы читают, а какие не особо читают. Ну ок, прочитало дикое количество человек материал про ДТП. А надо ли вам стоять рядом с этим ДТП? Мне кажется, что наш медиарынок — что региональный, что федеральный — конечно, такой своеобразный и он далёк от совершенства.

Роман: Да, наверное, не самое главное, кто это сделает первым. Главное, чтобы рекламодатель для этого созрел и понимал, что он может сделать свой вклад в город.

Для меня, конечно, идеальный вариант, чтобы какие-то знакомые омские бизнесы поддерживали бы "Трамплин", становились спонсором какой-то рубрики в "Не Журнале". Условно говоря, рубрику спонсирует Виктор Шкуренко, или Юрий Чащин, или Виктор Скуратов — и это могут быть материалы о городской архитектуре, об истории Омска, о здоровье. Наверное, это был бы классный вклад омского бизнеса в какой-то прикольный медиапроект, который в целом стоит в стороне от политических разборок, у него нет этих интересов, а он в целом настроен на какой-то интересный взгляд на Омск, на развитие города. Вот это моя какая-то идеальная картинка.

Николай: Мне кажется, здесь должна быть обоюдная штука. Здесь должен быть и инвестор, здесь должен быть и медиапродукт. Вот эти штуки должны дополнять друг друга. Мне нравится то, о чем говорит Рома, и вот эта концепция, что, грубо говоря, медиа — это агрегатор разных рубрик и форматов. А каждая рубрика и каждый формат спонсируются отдельной компанией или бизнесменом. Допустим, пока не соберётся 15 тысяч рублей, эта рубрика выходить не будет.

Роман: Зарплаты сотрудникам, технические затраты. И это если без офиса работать и по системе самозанятости или на упрощенке. По моим расчетам, минимум 500 тысяч рублей в месяц и выше — в зависимости от задач.

Роман: Бан на политику и "чернуху".

Николай: Я бы точно не стал писать про политику, религию и криминал. Во-первых, потому что мне самому это неинтересно, а во-вторых, я не знаю, что должен быть за инвестор, которому было бы интересно сфокусироваться на этих направлениях. Ну, может, если мы говорим всё-таки о медиа, которое находится в России, я бы не рискнул писать на какие-то темы ещё — думаю, понятно, о чём идёт речь. Мне кажется, я бы всё-таки отказался, потому что лучше чуть меньше заработаю, чем буду потом нести наказание в исправительной колонии.

Роман: Меценатство. Имидж для его бизнеса и личный. Я думаю, что какую-то часть затрат, конечно, можно отбивать, чтобы этот проект стал прибыльным. Но в текущих условиях это малореально.

Николай: Мне просто в кайф привлекать внимание людей к каким-то нетипичным для них вещам. Когда я начал делать "Не Мэра Омска", ещё особо-то не пришло понятия урбанистики в Омск. А потом люди начали обращать внимание на какие-то базовые вещи, просить делать городскую среду комфортнее. А когда я начал делать "Трамплин", мне показалось, что у многих людей откликается, как раз-таки наша главная задача — вдохновение. Многие читатели говорили о том, что "Трамплин" вдохновил их. Я сам, когда делал рубрику "Омич о городе", погружался в какие-то разные микрорайоны, в которые потом не раз сам приезжал, чтобы походить, исследовать что-то, понять, чем живёт то или иное место. "Трамплин" вдохновлял меня даже просто погулять по моему городу. А кого-то вдохновил создать какой-то новый проект, вдохновил не бояться пробовать что-то новое, найти себя, возможно, узнать что-то новое. Как журналист, я выигрываю, потому что мой материал кого-то на что-то вдохновил. Допустим, кто-то прочитает мой текст и откроет заведение в городе. Я выиграю как горожанин, что смогу сходить туда, город выиграет от появления нового налогоплательщика. Вот это будет максимальным вдохновением и плодом от моих проектов.

Роман: Слушай, ну, я люблю этот город. Я здесь живу, мне хочется, чтобы он менялся в лучшую сторону. Просто как-то вот так удачно совпало, что я попал в "Трамплин" и стал получать кайф от именно такого формата работы, и не собирался уходить из него. Мне сейчас не хочется возвращаться в какой-то классическое омское СМИ и работать по тем лекалам, которые там приняты. Поэтому мне хочется делать что-то похожее на "Трамплин". Как Капустин говорил, что он сделал подарок городу, создав "Трамплин", так и я готов сделать подарок городу, вложив свои силы и время в создание нового проекта.